Иду непредрешенным путём
На самом деле этот рассказ был написан еще зимой и даже получил одобрение нашего главного глюколова и руководителя сообщества)
Но все не доходили руки внимательно перечитать, выловить очепятки и прочих "мелких блох".
Итак, действие происходит примерно через месяц-другой после предыдущего.
Здесь мы, наконец, встречаем главного героя и узнаем кое-какие особенности его биографии)
Этельрин Шиано. Встреча 1 - Интервью
— Почему-то адресовано именно тебе, — щелчком желтого прокуренного ногтя шеф отправил через стол дешевый конверт. Тель взял, прочел адрес – действительно, «господину Этельрину Шиано, обозревателю газеты «Хорлинский вестник». Распечатал, пробежал глазами короткое письмо.
— Как обычно. «Уважаемый господин Шиано… будучи читателем Вашей рубрики, полагаю, что Вас заинтересуют некоторые новые факты относительно необъяснимых и аномальных событий…», и так далее. Судя по стилю, человек немолодой. И грамотнее многих.
— Обычно такие пишут прямо в редакцию, — шеф задумчиво пожевал сигарету. — Или не пишут, а сразу ломятся на прием. Ко мне.
— Ты же все равно спихиваешь их потом на меня, - улыбнулся Тель, дочитывая письмо. – Моро Диальви… что-то знакомое. Ничего не напоминает?
Главный редактор наморщил нос и шумно втянул воздух пополам с сигаретным дымом:
— Нет. Ты же знаешь, мне не до того сейчас…
— Знаю. Выборы?
— Будь они прокляты! Сегодня обещали слить что-то интересное на этого… ну, генерала… мы уже анонсировали, а они – молчат!
— Я пожалуй, съезжу, - Тель еще раз посмотрел на конверт, демонстративно проигнорировав жалобу шефа. — Похоже, это не псих.
— Да, съезди, конечно, - задумчиво ответил тот. — Хотя…
— Что?
— Так, - шеф замялся. — Понимаешь, старик, у нас серьезная газета, а твоя колонка… вся эта аномальщина, таинственные исчезновения, заколдованные станции…
— Это тоже очень серьезно, — спокойно возразил Тель. «В отличие от ваших политических баталий районного масштаба», добавил он про себя.
— Да я-то понимаю! – всплеснул руками редактор. — Но люди… они воспринимают это как что-то… нереальное. Как байки какие-то, городские легенды.
— Пока что-то похожее не произойдет на их улице, — ответил журналист, и с деланным оживлением спросил: – Или ты хочешь, чтобы я снова взялся за «социалку»?
— Упаси Боже! Мне ее прошлый суд икается. Ладно, поезжай, — он снова нервно затянулся, глядя на телефон. — Не задерживайся там.
Трансляция в метро почему-то снова барахлила, рекламные ролики и объявления прерывались помехами: «по техническим причинам… станция Алорин-Север временно… (шипение) пользуйтесь выходом … Алорин-Южная (шипение, треск) … за доставленные неудобства». И сразу, без паузы, по ушам ударила реклама модного средства от облысения. Тель ускорил шаг и через минуту уже выходил на проспект Гриоля Пятого. Ему нужно было перейти на другую сторону, он огляделся в поисках перехода – и события десятилетней давности всплыли в памяти, как будто все случилось только вчера.
Вот там, на месте грязно-синей громады офисного центра (полупустого, увешанного объявлениями о сдаче в аренду) – стояло трехэтажное здание красного кирпича – старая контора Хорлинской конно-железной дороги, первой в этой части города, стояла почти двести лет, пока кто-то в префектуре не положил глаз на такой хороший земельный участок. Они стояли возле заколоченного здания круглые сутки - суды уже были проиграны, «не представляет исторической ценности», сказали им. Но они стояли – активисты исторического клуба «Друзья старого Хорлина» - стояли почти неделю, не подпуская технику, пока не вмешалась полиция. Их было полтора десятка, а на той стороне – слишком много власти, денег, интересов, а вокруг – слишком много равнодушия, чтобы оставить им хоть какой-то шанс. И среди тех, кто оказался за решеткой, был и юный студент журфака Тель Шиано, внук «того самого Шиано», знаменитого инженера, работавшего когда-то в этом самом здании. Их продержали несколько дней – ровно столько, чтобы успели снести краснокирпичные стены, их на самом деле боялись, хотя силы были явно неравны.
После той истории Тель никогда больше не участвовал в «акциях», поняв их полную и очевидную бесполезность здесь и сейчас, но стал внимательно отслеживать происходящие в Городе процессы – и несколько лет назад заметил нечто странное. Работа в газете позволяла получать и анализировать информацию из разных районов и разных социальных групп – и с каждым годом непропорционально увеличивалось то, что раньше называлось «городскими легендами»: полтергейст в многоквартирных домах и на фабриках, какие-то поезда-призраки, непонятная активность на заброшенных трамвайных линиях и станциях метро. Чем старше и «заброшеннее» был тот или иной район, тем больше было таких явлений.
Тель одним из первых стал «разрабатывать» эту тему. Поначалу власти все скрывали, потом, как обычно, все отрицали, списывая на техногенные аварии и криминальные разборки. Но когда три года назад городской совет наконец признал, что творится нечто аномальное и создал специальную структуру – О.Р.И.К.А. – для Теля это уже не стало сюрпризом. Он испытал, скорее, досаду – и был прав, так как все эти ребята с семицветными звездами на шевронах мало что объясняли, а предпочитали оцепить аномальную зону и не пускать туда никого, особенно журналистов. Пару раз его даже задерживали – «до выяснения», всего на несколько часов, но для стойкой неприязни к «семицветникам» этого было достаточно.
Тель перешел, наконец, проспект, метров через пятьдесят по переулку свернул за угол – и снова попал в другое время, но уже наяву. Ближайшие к железной дороге и метродепо кварталы строителям бизнес-центров были неинтересны, и тут, буквально в пяти минутах ходьбы от забитого транспортом проспекта, стояли двухэтажные особнячки с крошечными двориками, дорожки в которых были выложены старой узорной плиткой. Тель припомнил, что раньше это были дома инженеров-путейцев, построенные по типовым проектам. Теперь, конечно, часть из них перестроили, многие обветшали, примерно половина была явно нежилая. Зато по стенам вилась какая-то растительность, и даже несколько деревьев, немыслимых в нынешнем Хорлине, попались ему на глаза. Тель сверился с обратным адресом на конверте – все правильно, это здесь. Нужный ему дом выделялся на общем фоне редкой ухоженностью и чистотой – стены недавно покрашены, черепица (Тель не поверил своим глазам) не заменена на модное современное покрытие, но явно тщательно реставрировалась, дорожка выметена, кусты вдоль нее подстрижены даже как-то слишком аккуратно. «Все-таки псих? - мелькнуло в голове. — Нет, тут что-то другое». Тель одернул куртку, подошел к двери и позвонил.
Открыл ему человек лет пятидесяти, с коротким ежиком седеющих волос и такой же короткой и аккуратной – волосок к волоску – «профессорской» бородкой. Он был на полголовы выше Теля, который и сам отличался высоким ростом. «Военная выправка», — машинально отметил журналист.
— Господин Шиано? – осведомился хозяин дома. Глаза у него были необычно темные.
— Можно просто Этельрин, - Тель пожал протянутую руку. — А вы, должно быть…
— Моро Диальви, к вашим услугам.
Голос сработал, как последний кусочек головоломки, вставший на свое место, и Тель наконец вспомнил кадры телерепортажа: это же лицо, но чуть моложе и строже, и не серый костюм, а френч защитного цвета с семицветной звездой, и дежурная фраза «Сейчас еще рано говорить о причинах происшествия, расследование только началось», и титры «П-к М.Диальви, аналитическая служба О.Р.И.К.А.».
— Полковник Диальви? – переспросил Тель, не удержав понимающую улыбку. Улыбка вернулась чуть более кислой ухмылкой собеседника.
— Тогда уж лучше «доктор Диальви», - ответил тот. Чуть помолчали и пояснил. — Я защитил диссертацию по социологии. А до полковника дослужился, потому что почти тридцать лет работал на госбезопасность. Прошу! — добавил он уже более приветливо, приглашая гостя внутрь.
В комнатах дома царила все та же чистота и неестественный порядок. И не присматриваясь, Тель мог побиться об заклад, что все книги на полках расставлены по темам и авторам, а корешки их тщательно протерты от пыли. Они опустились в глубокие кресла, хозяин предложил чаю, гость не отказывался.
— Вы, как я понимаю, теперь в отставке? — осторожно начал Тель. Он уже понял, что в этой беседе не придется ходить вокруг да около, нужно спрашивать напрямую.
— Уже год с лишним, - кивнул Диальви. — На почетной… пенсии.
В маленькой паузе перед словом «пенсии» журналисту отчетливо послышалось что-то вроде «мать ее!», и он понял, что полковник далеко не всю жизнь был кабинетным ученым. Так, выразительными паузами, могут ругаться только строевые офицеры, и некоторые, очень немногие, университетские профессора.
— Но… секретность? — Тель выразительно поднял бровь. Если такой человек, как Диальви, приглашает на встречу к себе журналиста, разговор пойдет о чем-то, связанном с работой О.Р.И.К.А. Странно, если бы сотрудников этой организации (пусть даже бывших) не ограничивали в возможностях делиться информацией.
— Ничего секретного я не рассказывать не собираюсь. Детали внутренней огранизации О.Р.И.К.А., техника, ближайшие планы и тактические схемы – это все жуткая скука, и дело совсем не в этом. Вы уже поняли, почему я пригласил именно вас, Этельрин?
— Да, вы сами написали, что давно читаете мою колонку…
— Не прикидывайтесь, юноша, - Диальви шутя погрозил ему пальцем. — Если вы сразу догадались, кто я такой, должны были понять и то, что я постараюсь узнать о вас побольше. И о ваших предках, и о вашем прошлом…
— Не сомневаюсь, — Тель слегка напрягся.
— Скажите, — полковник на секунду задумался, словно подбирая слова. — Вы следите за судьбой своих товарищей по «Старому Хорлину»?
— Ну-у, - Тель даже опешил от такого поворота. — По мере возможностей. Движение, как таковое, заглохло… Часть ребят переехала в другие районы, обзавелись семьями. Пара человек подалась в политику, кто-то умер…
— А кто-то – исчез? — прервал его Диальви. — Не самые активные, но самые…. м-м-м… увлеченные. Самые преданные этому делу?
Тель удивленно уставился на собеседника. Да, он слышал, но только какие-то смутные слухи на эту тему, что-то всплывало в разговорах общих знакомых. И касалось это как раз тех тихих, замкнутых ребят, у которых за пределами «Друзей старого Хорлина» не было вообще никаких интересов. Зато об истории Города они могли говорить часами, могли ночами напролет копаться в архивах и стоять в пикетах в любую погоду. Да, самые преданные. Фанатики. И кто-то из них – двое или трое – действительно пропал без вести за последние годы, и точно было известно только, что спецслужбы тут ни при чем.
— Ничего удивительного, - покачал головой Диальви, правильно поняв изумление собеседника. — Это вполне вписывается в общую схему.
— В какую схему? О чем вы?
— Позвольте, я начну издалека, — полковник отставил чашу и слегка откинулся в кресле, прикрыв глаза. — Имя Жиола Токсетера вам что-нибудь говорит?
— Токсетер? Это не тот, которые писал книги по градостроительству?
— Тот самый. Двадцать лет назад заведовал кафедрой урбанистки в Тиирвальдском университете. В последние годы жизни, по общему мнению, был… слегка не в себе. Рассорился со всем коллегами, проповедовал какие-то мутные теории, почти не публиковался. Мне удалось получить доступ к его архиву и разобрать неопубликованные записи.
— И?
— Вы, возможно, помните… В те годы, как и сейчас, впрочем, были очень популярны всякие эсхатологические теории. Городу пророчили демографический кризис, перенаселение, тотальную безработицу и нехватку рабочих рук одновременно. Плюс экологическую катастрофу и военный переворот. Одним словом, конец света во всей красе.
— Нечто подобное сейчас и происходит, - согласился Тель.
— Не совсем так, - его собеседник чуть улыбнулся. — Токсетер в своих теориях нащупал альтернативный вариант событий. Он предположил, что при достижении определенного уровня технологического развития, размеров производства, транспортных систем – одним словом, сложности — Город может превратиться в самоорганизующуюся систему.
— То есть, — Тель даже вспотел от догадки. — Ожить, что ли?
— В каком-то смысле – да. Правда, как именно это происходит, Токсетер объяснить не мог. Но некоторые условия – и даже в количественном выражении – он сформулирован. Потом на их основе мы в аналитическом центре О.Р.И.К.А. разработали комплекс параметров для оценки состояния Города. С моей подачи их неофициально назвали «порогами Токсетера». Коротко говоря, это уровень организации системы, после которого процесс становится необратимым.
— Вы хотите сказать, что он уже…
— Схватываете на лету, Этельрин. Пороги Токсетера, по моим оценке, были превышены даже раньше, чем мы их разработали – лет четырнадцать-пятнадцать назад. И вскоре после этого, – Диальви начал загибать пальцы. – Необъяснимые отказы техники. Исчезновения людей. Аномальные зоны в масштабе целых кварталов. Я не говорю уже о всякой мелочи типа полтергейста или каких-нибудь мутантов на свалках.
— А вы их видели, этих мутантов?
— В специзоляторах О.Р.И.К.А. Неприятно, но не более того. Легко объяснить той же радиацией. Вообще – по отдельности все можно объяснить привычным образом: экологической обстановкой, мафиозными войнами, техническими сбоями. Но когда сводишь все вместе – просматривается система.
— То есть?
— То есть Город в целом ведет себя как живой организм. С выраженным инстинктом самосохранения. Любая деятельность, направленная на разрушение системы, рано или поздно пресекается. Пытаются снести фабрику — бульдозеры массово выходят из строя уже на подходе к ней. Хотят закрыть и затопить ветку метро – либо начинаются аварии с человеческими жертвами, либо она вообще выходит из-под контроля…
— Выходит из-под контроля? Это как?
— В Хорлине такого еще не случалось, а вот в Дариалле…
— Где, простите? – название было незнакомым и звучало как-то… не по-человечески.
— О, - Диальви на секунду смутился, словно сказал что-то лишнее. — В Майниате, я хотел сказать. М-да. Там после кризиса закрыли старый вокзал. Целый железнодорожный узел вроде бы отключили от всех коммуникаций – а после заката туда приходят и отправляются поезда. Без бригад, сами по себе, и уходят по заброшенным веткам в другие районы. Везут что-то… или кого-то. Сначала думали, мафия, но нет – те сами обходят этот вокзал десятой дорогой. О.Р.И.К.А. тоже предпочитают туда не соваться, закрыли некоторые подступы – и все. В общем, можно сказать, власти уже не контролируют процентов двадцать или тридцать территории Города. Ночью, конечно.
— Но люди, - удивился Тель. — Те, кто живет в этих районах. Они что, ничего не замечают?
— А люди вообще в большинстве своем ненаблюдательны, - с печальной усмешкой заметил полковник. — Мы живем размеренной жизнью: дом – работа – супермаркет, больше смотрим в телеэкран, чем себе под ноги и по сторонам. Большинство людей не задумываются даже, как продукты попадают в магазины, а электричество – в розетки. Могут годами ходить по улице и не знать ее историю. И после этого вы хотите, чтобы они заметили чудо?
— Вы сказали «большинство». Значит ли это…
— Да. Большинство людей для Города – к сожалению, балласт. Иногда даже опасный балласт. Но они все же живут тут и Город пытается… приспособить их к себе. С некоторыми получается.
— С некоторыми?
— Статистики по ним нет, - Диальви развел руками. – Чаще всего это подростки – у них более пластичная психика, не такой «зашоренный» взгляд на мир, слабее социальные связи. Но и взрослые, вроде ваших товарищей по «старому Хорлину», тоже. Симптомы примерно одни и те же: нарастающая социопатия, потом открытие паранормальных способностей, самых разных – от телекинеза до предвидения будущего, а потом человек исчезает. Про некоторых точно известно, что они уходят в аномальные зоны. Бывает, что исчезновение сопровождается разного рода «спецэффектами», с локальными авариями, иногда – с человеческими жертвами. У меня собрана уже немалая коллекция свидетельств о таких «уходах». Да, — он сделал предупреждающий жест, останавливая возражение журналиста, - в половине случаев это выдумки. Но есть и другая половина.
— Я не о том, - помотал головой Тель. — Эти исчезнувшие… имеют какое-то отношение к «электрическим эльфами» из метро?
— «Электрические эльфы»? — полковник не удержал смешок. — Я догадываюсь, кого вы имеете в виду. Действительно, в метро встречают каких-то антропоморфных существ, но это точно не люди. И не мутанты – слишком сильно отличается физиология.
— Вы их анатомировали, что ли? – не понял Тель.
— Я – нет, - очень сухо ответил Диальви. – Но в распоряжении О.Р.И.К.А. оказалась пара тел после одного… гм… инцидента. Сходство с людьми там скорее внешнее, во многих особенностях их организмов наши специалисты так и не разобрались. Я думаю, эти существа уже давно эволюционируют параллельно с людьми, только до недавнего времени это процесс протекал скрыто от нас. И не удивлюсь, если их появление – тоже часть трансформации Города
— Довольно трудно во все это поверить, - задумчиво сказал Тель. – Тем более вот так, сразу…
— И это вам, журналисту, который «в теме», - кивнул Диальви. – А теперь представьте реакцию командования О.Р.И.К.А. на мои выводы.
— Отставка?
— Именно. Я в каком-то смысле повторил путь Токсетера. После определенного момента – полное непонимание коллег, особенно на уровне обобщений. Да, они признают, что есть аномалии. Некоторые из них уже довольно хорошо изучены, некоторые – нет. А вот реакция одна – оцепить и уничтожить. Потому как угроза обществу и лично им.
— Воевать с тем, чего не понимаешь – очень человеческая реакция, - подтвердил Тель.
— О чем я и говорю, - полковник поднялся и подошел к стенному сейфу. Достал оттуда несколько папок и стопку дисков. — Собственно, позвал я вас не ради интервью, в такой формат это не уложить. Сейчас уже ясно, что ситуация будет обостряться. Год назад мои бывшие коллеги хотели просто обо мне забыть. Сейчас, полагаю, они готовы заткнуть мне рот.
— Опасаетесь за свою жизнь?
— Не в этом дело. Я все-таки сотрудник спецслужб, и если не захочу – меня не найдут. Но вот мой архив, - он показал на папки. – Не хотелось бы, чтобы он пропал. Здесь копии всех материалов, что у меня есть. Сводки первичных данных, показания свидетелей, результаты исследований, мои аналитические выводы, конечно. Я хотел бы отдать это вам, Этельрин.
— На хранение?
— Не совсем. Думаю, уже пора это обнародовать.
— Да, но… - журналист задумался, — Наша газета этого точно не напечатает, а если издать книгой… можно, но кто ее прочитает. Сейчас много публикуют на похожие темы, книга просто затеряется в массе всякой чепухи.
— Прочтут такие, как мы с вами,— поднял палец полковник. — Те, кто умеет видеть. И не боится того, что видит. Иногда, знаете ли, важно знать, что не один ты это видишь. В Городе много людей, которые готовы к переменам, даже если они до конца этого не осознают. Но со мной они говорить не станут…
— Почему?
— Потому что «бывших семицветников не бывает», — Телю показалось, что собеседник кого-то цитирует. — И это действительно так, вот только не все «семицветники» одинаковы. Попадаются исключения. Так вы возьметесь за публикацию? Думаю, понимаете, насколько это может быть опасно.
— Думаю, да – медленно кивнул журналист. — Не знаю еще, как именно, но возьмусь. Меня, во всяком случае, вы убедили. А что касается опасности… знаете, я чувствую некий долг… перед Городом.
— Я тоже, — очень серьезно ответил полковник.
Когда десять минут спустя Этельрин Шиано покинул дом, унося с собой туго набитую сумку, Моро Диальви некоторое время стоял у окна, о чем-то размышляя. Потом медленно пошел вглубь дома.
Комната, куда он спустился, находилась в полуподвале, окон там не было. Слабо потрескивал ионизатор воздуха – без него было нельзя. Напротив двери, через которую вошел полковник, была другая дверь, открывающаяся куда-то в подземные коммуникации, и его уже ждали. Сегодня их было трое – уже знакомая ему девочка (женщина, мысленно поправил себя Моро, они просто выглядят очень молодо на человеческий взгляд) и еще двое, неразличимых в тени, у самой двери.
— Здравствуй, старый друг, - улыбнулась она. На их языке, который он понимал только отчасти, это обращение звучало как-то более емко, подчеркивая и его опыт, и доброжелательное отношение, и в то же время – его чужеродность для них.
— Здравствуй, — улыбнулся он в ответ. Они никогда и никому больше так не улыбался, не мог даже представить раньше, что способен на такую улыбку. Но эта миниатюрная, с тонкими чертами лица и пепельными волосами девушка была так похожа на его дочь… которой, впрочем, у него никогда не было и не будет.
— Вы ведь все слышали? – спросил Моро. – И видели этого человека?
— Да, — она коротко кивнула. — Он хороший. Уже почти проснулся.
— Проснулся? — переспросил он. Употребленное ею слово тоже было многозначным, и в данном контексте обозначало многое, но только не пробуждение от обычного сна.
Гостья чуть помедлила, подбирая слова:
— Люди начинают видеть Ночь по-разному, ты сам это знаешь. Есть те, кто пробуждается от боли Города или от своей боли. Они видят многое, но взгляд их отравлен этой болью. Есть такие, как ты, пробудившиеся через познание и понимание. Такие видят меньше, потому что пробуждаются от ума, а не от сердца, зато хорошо понимают то немногое, что видят. А есть и такие, как твой гость. Им с самого рождения назначено проснуться, они просто не знают об этом. Когда приходит пора – просыпаются, и видят яснее первых и дальше вторых. Ты правильно сделал, что позвал его, но ему будет нелегко… - она снова помолчала и спросила совсем другим тоном, живым и каким-то детским. – А ты нам сегодня почитаешь?
— Конечно, — он снова улыбнулся. Почему-то они очень любили слушать его чтение, хотя, он был уверен, умели читать человеческие книги. «Молодая культура, устная традиция», объяснял его «внутренний специалист», но на самом деле он был просто счастлив, что может хоть что-то сделать для них. Полковник Моро Диальви почему-то чувствовал себя виноватым перед этими существами, хотя, видит Ночь, поводов для этого у него было куда меньше, чем у многих его знакомых.
— Сегодня я почитаю вам стихи, - сказал он, доставая книгу и присаживаясь на стул. —Это стихи хорлинских поэтов, старые…
— Хаэрлинн и-мири, — кивнула она. — Очень хорошо. Начинай же, мы готовы.
Но все не доходили руки внимательно перечитать, выловить очепятки и прочих "мелких блох".
Итак, действие происходит примерно через месяц-другой после предыдущего.
Здесь мы, наконец, встречаем главного героя и узнаем кое-какие особенности его биографии)
Этельрин Шиано. Встреча 1 - Интервью
— Почему-то адресовано именно тебе, — щелчком желтого прокуренного ногтя шеф отправил через стол дешевый конверт. Тель взял, прочел адрес – действительно, «господину Этельрину Шиано, обозревателю газеты «Хорлинский вестник». Распечатал, пробежал глазами короткое письмо.
— Как обычно. «Уважаемый господин Шиано… будучи читателем Вашей рубрики, полагаю, что Вас заинтересуют некоторые новые факты относительно необъяснимых и аномальных событий…», и так далее. Судя по стилю, человек немолодой. И грамотнее многих.
— Обычно такие пишут прямо в редакцию, — шеф задумчиво пожевал сигарету. — Или не пишут, а сразу ломятся на прием. Ко мне.
— Ты же все равно спихиваешь их потом на меня, - улыбнулся Тель, дочитывая письмо. – Моро Диальви… что-то знакомое. Ничего не напоминает?
Главный редактор наморщил нос и шумно втянул воздух пополам с сигаретным дымом:
— Нет. Ты же знаешь, мне не до того сейчас…
— Знаю. Выборы?
— Будь они прокляты! Сегодня обещали слить что-то интересное на этого… ну, генерала… мы уже анонсировали, а они – молчат!
— Я пожалуй, съезжу, - Тель еще раз посмотрел на конверт, демонстративно проигнорировав жалобу шефа. — Похоже, это не псих.
— Да, съезди, конечно, - задумчиво ответил тот. — Хотя…
— Что?
— Так, - шеф замялся. — Понимаешь, старик, у нас серьезная газета, а твоя колонка… вся эта аномальщина, таинственные исчезновения, заколдованные станции…
— Это тоже очень серьезно, — спокойно возразил Тель. «В отличие от ваших политических баталий районного масштаба», добавил он про себя.
— Да я-то понимаю! – всплеснул руками редактор. — Но люди… они воспринимают это как что-то… нереальное. Как байки какие-то, городские легенды.
— Пока что-то похожее не произойдет на их улице, — ответил журналист, и с деланным оживлением спросил: – Или ты хочешь, чтобы я снова взялся за «социалку»?
— Упаси Боже! Мне ее прошлый суд икается. Ладно, поезжай, — он снова нервно затянулся, глядя на телефон. — Не задерживайся там.
Трансляция в метро почему-то снова барахлила, рекламные ролики и объявления прерывались помехами: «по техническим причинам… станция Алорин-Север временно… (шипение) пользуйтесь выходом … Алорин-Южная (шипение, треск) … за доставленные неудобства». И сразу, без паузы, по ушам ударила реклама модного средства от облысения. Тель ускорил шаг и через минуту уже выходил на проспект Гриоля Пятого. Ему нужно было перейти на другую сторону, он огляделся в поисках перехода – и события десятилетней давности всплыли в памяти, как будто все случилось только вчера.
Вот там, на месте грязно-синей громады офисного центра (полупустого, увешанного объявлениями о сдаче в аренду) – стояло трехэтажное здание красного кирпича – старая контора Хорлинской конно-железной дороги, первой в этой части города, стояла почти двести лет, пока кто-то в префектуре не положил глаз на такой хороший земельный участок. Они стояли возле заколоченного здания круглые сутки - суды уже были проиграны, «не представляет исторической ценности», сказали им. Но они стояли – активисты исторического клуба «Друзья старого Хорлина» - стояли почти неделю, не подпуская технику, пока не вмешалась полиция. Их было полтора десятка, а на той стороне – слишком много власти, денег, интересов, а вокруг – слишком много равнодушия, чтобы оставить им хоть какой-то шанс. И среди тех, кто оказался за решеткой, был и юный студент журфака Тель Шиано, внук «того самого Шиано», знаменитого инженера, работавшего когда-то в этом самом здании. Их продержали несколько дней – ровно столько, чтобы успели снести краснокирпичные стены, их на самом деле боялись, хотя силы были явно неравны.
После той истории Тель никогда больше не участвовал в «акциях», поняв их полную и очевидную бесполезность здесь и сейчас, но стал внимательно отслеживать происходящие в Городе процессы – и несколько лет назад заметил нечто странное. Работа в газете позволяла получать и анализировать информацию из разных районов и разных социальных групп – и с каждым годом непропорционально увеличивалось то, что раньше называлось «городскими легендами»: полтергейст в многоквартирных домах и на фабриках, какие-то поезда-призраки, непонятная активность на заброшенных трамвайных линиях и станциях метро. Чем старше и «заброшеннее» был тот или иной район, тем больше было таких явлений.
Тель одним из первых стал «разрабатывать» эту тему. Поначалу власти все скрывали, потом, как обычно, все отрицали, списывая на техногенные аварии и криминальные разборки. Но когда три года назад городской совет наконец признал, что творится нечто аномальное и создал специальную структуру – О.Р.И.К.А. – для Теля это уже не стало сюрпризом. Он испытал, скорее, досаду – и был прав, так как все эти ребята с семицветными звездами на шевронах мало что объясняли, а предпочитали оцепить аномальную зону и не пускать туда никого, особенно журналистов. Пару раз его даже задерживали – «до выяснения», всего на несколько часов, но для стойкой неприязни к «семицветникам» этого было достаточно.
Тель перешел, наконец, проспект, метров через пятьдесят по переулку свернул за угол – и снова попал в другое время, но уже наяву. Ближайшие к железной дороге и метродепо кварталы строителям бизнес-центров были неинтересны, и тут, буквально в пяти минутах ходьбы от забитого транспортом проспекта, стояли двухэтажные особнячки с крошечными двориками, дорожки в которых были выложены старой узорной плиткой. Тель припомнил, что раньше это были дома инженеров-путейцев, построенные по типовым проектам. Теперь, конечно, часть из них перестроили, многие обветшали, примерно половина была явно нежилая. Зато по стенам вилась какая-то растительность, и даже несколько деревьев, немыслимых в нынешнем Хорлине, попались ему на глаза. Тель сверился с обратным адресом на конверте – все правильно, это здесь. Нужный ему дом выделялся на общем фоне редкой ухоженностью и чистотой – стены недавно покрашены, черепица (Тель не поверил своим глазам) не заменена на модное современное покрытие, но явно тщательно реставрировалась, дорожка выметена, кусты вдоль нее подстрижены даже как-то слишком аккуратно. «Все-таки псих? - мелькнуло в голове. — Нет, тут что-то другое». Тель одернул куртку, подошел к двери и позвонил.
Открыл ему человек лет пятидесяти, с коротким ежиком седеющих волос и такой же короткой и аккуратной – волосок к волоску – «профессорской» бородкой. Он был на полголовы выше Теля, который и сам отличался высоким ростом. «Военная выправка», — машинально отметил журналист.
— Господин Шиано? – осведомился хозяин дома. Глаза у него были необычно темные.
— Можно просто Этельрин, - Тель пожал протянутую руку. — А вы, должно быть…
— Моро Диальви, к вашим услугам.
Голос сработал, как последний кусочек головоломки, вставший на свое место, и Тель наконец вспомнил кадры телерепортажа: это же лицо, но чуть моложе и строже, и не серый костюм, а френч защитного цвета с семицветной звездой, и дежурная фраза «Сейчас еще рано говорить о причинах происшествия, расследование только началось», и титры «П-к М.Диальви, аналитическая служба О.Р.И.К.А.».
— Полковник Диальви? – переспросил Тель, не удержав понимающую улыбку. Улыбка вернулась чуть более кислой ухмылкой собеседника.
— Тогда уж лучше «доктор Диальви», - ответил тот. Чуть помолчали и пояснил. — Я защитил диссертацию по социологии. А до полковника дослужился, потому что почти тридцать лет работал на госбезопасность. Прошу! — добавил он уже более приветливо, приглашая гостя внутрь.
В комнатах дома царила все та же чистота и неестественный порядок. И не присматриваясь, Тель мог побиться об заклад, что все книги на полках расставлены по темам и авторам, а корешки их тщательно протерты от пыли. Они опустились в глубокие кресла, хозяин предложил чаю, гость не отказывался.
— Вы, как я понимаю, теперь в отставке? — осторожно начал Тель. Он уже понял, что в этой беседе не придется ходить вокруг да около, нужно спрашивать напрямую.
— Уже год с лишним, - кивнул Диальви. — На почетной… пенсии.
В маленькой паузе перед словом «пенсии» журналисту отчетливо послышалось что-то вроде «мать ее!», и он понял, что полковник далеко не всю жизнь был кабинетным ученым. Так, выразительными паузами, могут ругаться только строевые офицеры, и некоторые, очень немногие, университетские профессора.
— Но… секретность? — Тель выразительно поднял бровь. Если такой человек, как Диальви, приглашает на встречу к себе журналиста, разговор пойдет о чем-то, связанном с работой О.Р.И.К.А. Странно, если бы сотрудников этой организации (пусть даже бывших) не ограничивали в возможностях делиться информацией.
— Ничего секретного я не рассказывать не собираюсь. Детали внутренней огранизации О.Р.И.К.А., техника, ближайшие планы и тактические схемы – это все жуткая скука, и дело совсем не в этом. Вы уже поняли, почему я пригласил именно вас, Этельрин?
— Да, вы сами написали, что давно читаете мою колонку…
— Не прикидывайтесь, юноша, - Диальви шутя погрозил ему пальцем. — Если вы сразу догадались, кто я такой, должны были понять и то, что я постараюсь узнать о вас побольше. И о ваших предках, и о вашем прошлом…
— Не сомневаюсь, — Тель слегка напрягся.
— Скажите, — полковник на секунду задумался, словно подбирая слова. — Вы следите за судьбой своих товарищей по «Старому Хорлину»?
— Ну-у, - Тель даже опешил от такого поворота. — По мере возможностей. Движение, как таковое, заглохло… Часть ребят переехала в другие районы, обзавелись семьями. Пара человек подалась в политику, кто-то умер…
— А кто-то – исчез? — прервал его Диальви. — Не самые активные, но самые…. м-м-м… увлеченные. Самые преданные этому делу?
Тель удивленно уставился на собеседника. Да, он слышал, но только какие-то смутные слухи на эту тему, что-то всплывало в разговорах общих знакомых. И касалось это как раз тех тихих, замкнутых ребят, у которых за пределами «Друзей старого Хорлина» не было вообще никаких интересов. Зато об истории Города они могли говорить часами, могли ночами напролет копаться в архивах и стоять в пикетах в любую погоду. Да, самые преданные. Фанатики. И кто-то из них – двое или трое – действительно пропал без вести за последние годы, и точно было известно только, что спецслужбы тут ни при чем.
— Ничего удивительного, - покачал головой Диальви, правильно поняв изумление собеседника. — Это вполне вписывается в общую схему.
— В какую схему? О чем вы?
— Позвольте, я начну издалека, — полковник отставил чашу и слегка откинулся в кресле, прикрыв глаза. — Имя Жиола Токсетера вам что-нибудь говорит?
— Токсетер? Это не тот, которые писал книги по градостроительству?
— Тот самый. Двадцать лет назад заведовал кафедрой урбанистки в Тиирвальдском университете. В последние годы жизни, по общему мнению, был… слегка не в себе. Рассорился со всем коллегами, проповедовал какие-то мутные теории, почти не публиковался. Мне удалось получить доступ к его архиву и разобрать неопубликованные записи.
— И?
— Вы, возможно, помните… В те годы, как и сейчас, впрочем, были очень популярны всякие эсхатологические теории. Городу пророчили демографический кризис, перенаселение, тотальную безработицу и нехватку рабочих рук одновременно. Плюс экологическую катастрофу и военный переворот. Одним словом, конец света во всей красе.
— Нечто подобное сейчас и происходит, - согласился Тель.
— Не совсем так, - его собеседник чуть улыбнулся. — Токсетер в своих теориях нащупал альтернативный вариант событий. Он предположил, что при достижении определенного уровня технологического развития, размеров производства, транспортных систем – одним словом, сложности — Город может превратиться в самоорганизующуюся систему.
— То есть, — Тель даже вспотел от догадки. — Ожить, что ли?
— В каком-то смысле – да. Правда, как именно это происходит, Токсетер объяснить не мог. Но некоторые условия – и даже в количественном выражении – он сформулирован. Потом на их основе мы в аналитическом центре О.Р.И.К.А. разработали комплекс параметров для оценки состояния Города. С моей подачи их неофициально назвали «порогами Токсетера». Коротко говоря, это уровень организации системы, после которого процесс становится необратимым.
— Вы хотите сказать, что он уже…
— Схватываете на лету, Этельрин. Пороги Токсетера, по моим оценке, были превышены даже раньше, чем мы их разработали – лет четырнадцать-пятнадцать назад. И вскоре после этого, – Диальви начал загибать пальцы. – Необъяснимые отказы техники. Исчезновения людей. Аномальные зоны в масштабе целых кварталов. Я не говорю уже о всякой мелочи типа полтергейста или каких-нибудь мутантов на свалках.
— А вы их видели, этих мутантов?
— В специзоляторах О.Р.И.К.А. Неприятно, но не более того. Легко объяснить той же радиацией. Вообще – по отдельности все можно объяснить привычным образом: экологической обстановкой, мафиозными войнами, техническими сбоями. Но когда сводишь все вместе – просматривается система.
— То есть?
— То есть Город в целом ведет себя как живой организм. С выраженным инстинктом самосохранения. Любая деятельность, направленная на разрушение системы, рано или поздно пресекается. Пытаются снести фабрику — бульдозеры массово выходят из строя уже на подходе к ней. Хотят закрыть и затопить ветку метро – либо начинаются аварии с человеческими жертвами, либо она вообще выходит из-под контроля…
— Выходит из-под контроля? Это как?
— В Хорлине такого еще не случалось, а вот в Дариалле…
— Где, простите? – название было незнакомым и звучало как-то… не по-человечески.
— О, - Диальви на секунду смутился, словно сказал что-то лишнее. — В Майниате, я хотел сказать. М-да. Там после кризиса закрыли старый вокзал. Целый железнодорожный узел вроде бы отключили от всех коммуникаций – а после заката туда приходят и отправляются поезда. Без бригад, сами по себе, и уходят по заброшенным веткам в другие районы. Везут что-то… или кого-то. Сначала думали, мафия, но нет – те сами обходят этот вокзал десятой дорогой. О.Р.И.К.А. тоже предпочитают туда не соваться, закрыли некоторые подступы – и все. В общем, можно сказать, власти уже не контролируют процентов двадцать или тридцать территории Города. Ночью, конечно.
— Но люди, - удивился Тель. — Те, кто живет в этих районах. Они что, ничего не замечают?
— А люди вообще в большинстве своем ненаблюдательны, - с печальной усмешкой заметил полковник. — Мы живем размеренной жизнью: дом – работа – супермаркет, больше смотрим в телеэкран, чем себе под ноги и по сторонам. Большинство людей не задумываются даже, как продукты попадают в магазины, а электричество – в розетки. Могут годами ходить по улице и не знать ее историю. И после этого вы хотите, чтобы они заметили чудо?
— Вы сказали «большинство». Значит ли это…
— Да. Большинство людей для Города – к сожалению, балласт. Иногда даже опасный балласт. Но они все же живут тут и Город пытается… приспособить их к себе. С некоторыми получается.
— С некоторыми?
— Статистики по ним нет, - Диальви развел руками. – Чаще всего это подростки – у них более пластичная психика, не такой «зашоренный» взгляд на мир, слабее социальные связи. Но и взрослые, вроде ваших товарищей по «старому Хорлину», тоже. Симптомы примерно одни и те же: нарастающая социопатия, потом открытие паранормальных способностей, самых разных – от телекинеза до предвидения будущего, а потом человек исчезает. Про некоторых точно известно, что они уходят в аномальные зоны. Бывает, что исчезновение сопровождается разного рода «спецэффектами», с локальными авариями, иногда – с человеческими жертвами. У меня собрана уже немалая коллекция свидетельств о таких «уходах». Да, — он сделал предупреждающий жест, останавливая возражение журналиста, - в половине случаев это выдумки. Но есть и другая половина.
— Я не о том, - помотал головой Тель. — Эти исчезнувшие… имеют какое-то отношение к «электрическим эльфами» из метро?
— «Электрические эльфы»? — полковник не удержал смешок. — Я догадываюсь, кого вы имеете в виду. Действительно, в метро встречают каких-то антропоморфных существ, но это точно не люди. И не мутанты – слишком сильно отличается физиология.
— Вы их анатомировали, что ли? – не понял Тель.
— Я – нет, - очень сухо ответил Диальви. – Но в распоряжении О.Р.И.К.А. оказалась пара тел после одного… гм… инцидента. Сходство с людьми там скорее внешнее, во многих особенностях их организмов наши специалисты так и не разобрались. Я думаю, эти существа уже давно эволюционируют параллельно с людьми, только до недавнего времени это процесс протекал скрыто от нас. И не удивлюсь, если их появление – тоже часть трансформации Города
— Довольно трудно во все это поверить, - задумчиво сказал Тель. – Тем более вот так, сразу…
— И это вам, журналисту, который «в теме», - кивнул Диальви. – А теперь представьте реакцию командования О.Р.И.К.А. на мои выводы.
— Отставка?
— Именно. Я в каком-то смысле повторил путь Токсетера. После определенного момента – полное непонимание коллег, особенно на уровне обобщений. Да, они признают, что есть аномалии. Некоторые из них уже довольно хорошо изучены, некоторые – нет. А вот реакция одна – оцепить и уничтожить. Потому как угроза обществу и лично им.
— Воевать с тем, чего не понимаешь – очень человеческая реакция, - подтвердил Тель.
— О чем я и говорю, - полковник поднялся и подошел к стенному сейфу. Достал оттуда несколько папок и стопку дисков. — Собственно, позвал я вас не ради интервью, в такой формат это не уложить. Сейчас уже ясно, что ситуация будет обостряться. Год назад мои бывшие коллеги хотели просто обо мне забыть. Сейчас, полагаю, они готовы заткнуть мне рот.
— Опасаетесь за свою жизнь?
— Не в этом дело. Я все-таки сотрудник спецслужб, и если не захочу – меня не найдут. Но вот мой архив, - он показал на папки. – Не хотелось бы, чтобы он пропал. Здесь копии всех материалов, что у меня есть. Сводки первичных данных, показания свидетелей, результаты исследований, мои аналитические выводы, конечно. Я хотел бы отдать это вам, Этельрин.
— На хранение?
— Не совсем. Думаю, уже пора это обнародовать.
— Да, но… - журналист задумался, — Наша газета этого точно не напечатает, а если издать книгой… можно, но кто ее прочитает. Сейчас много публикуют на похожие темы, книга просто затеряется в массе всякой чепухи.
— Прочтут такие, как мы с вами,— поднял палец полковник. — Те, кто умеет видеть. И не боится того, что видит. Иногда, знаете ли, важно знать, что не один ты это видишь. В Городе много людей, которые готовы к переменам, даже если они до конца этого не осознают. Но со мной они говорить не станут…
— Почему?
— Потому что «бывших семицветников не бывает», — Телю показалось, что собеседник кого-то цитирует. — И это действительно так, вот только не все «семицветники» одинаковы. Попадаются исключения. Так вы возьметесь за публикацию? Думаю, понимаете, насколько это может быть опасно.
— Думаю, да – медленно кивнул журналист. — Не знаю еще, как именно, но возьмусь. Меня, во всяком случае, вы убедили. А что касается опасности… знаете, я чувствую некий долг… перед Городом.
— Я тоже, — очень серьезно ответил полковник.
Когда десять минут спустя Этельрин Шиано покинул дом, унося с собой туго набитую сумку, Моро Диальви некоторое время стоял у окна, о чем-то размышляя. Потом медленно пошел вглубь дома.
Комната, куда он спустился, находилась в полуподвале, окон там не было. Слабо потрескивал ионизатор воздуха – без него было нельзя. Напротив двери, через которую вошел полковник, была другая дверь, открывающаяся куда-то в подземные коммуникации, и его уже ждали. Сегодня их было трое – уже знакомая ему девочка (женщина, мысленно поправил себя Моро, они просто выглядят очень молодо на человеческий взгляд) и еще двое, неразличимых в тени, у самой двери.
— Здравствуй, старый друг, - улыбнулась она. На их языке, который он понимал только отчасти, это обращение звучало как-то более емко, подчеркивая и его опыт, и доброжелательное отношение, и в то же время – его чужеродность для них.
— Здравствуй, — улыбнулся он в ответ. Они никогда и никому больше так не улыбался, не мог даже представить раньше, что способен на такую улыбку. Но эта миниатюрная, с тонкими чертами лица и пепельными волосами девушка была так похожа на его дочь… которой, впрочем, у него никогда не было и не будет.
— Вы ведь все слышали? – спросил Моро. – И видели этого человека?
— Да, — она коротко кивнула. — Он хороший. Уже почти проснулся.
— Проснулся? — переспросил он. Употребленное ею слово тоже было многозначным, и в данном контексте обозначало многое, но только не пробуждение от обычного сна.
Гостья чуть помедлила, подбирая слова:
— Люди начинают видеть Ночь по-разному, ты сам это знаешь. Есть те, кто пробуждается от боли Города или от своей боли. Они видят многое, но взгляд их отравлен этой болью. Есть такие, как ты, пробудившиеся через познание и понимание. Такие видят меньше, потому что пробуждаются от ума, а не от сердца, зато хорошо понимают то немногое, что видят. А есть и такие, как твой гость. Им с самого рождения назначено проснуться, они просто не знают об этом. Когда приходит пора – просыпаются, и видят яснее первых и дальше вторых. Ты правильно сделал, что позвал его, но ему будет нелегко… - она снова помолчала и спросила совсем другим тоном, живым и каким-то детским. – А ты нам сегодня почитаешь?
— Конечно, — он снова улыбнулся. Почему-то они очень любили слушать его чтение, хотя, он был уверен, умели читать человеческие книги. «Молодая культура, устная традиция», объяснял его «внутренний специалист», но на самом деле он был просто счастлив, что может хоть что-то сделать для них. Полковник Моро Диальви почему-то чувствовал себя виноватым перед этими существами, хотя, видит Ночь, поводов для этого у него было куда меньше, чем у многих его знакомых.
— Сегодня я почитаю вам стихи, - сказал он, доставая книгу и присаживаясь на стул. —Это стихи хорлинских поэтов, старые…
— Хаэрлинн и-мири, — кивнула она. — Очень хорошо. Начинай же, мы готовы.
@темы: Тексты., Своё., История., Люди до Пробуждения., Хантаарьенн.
-
-
16.05.2015 в 12:27И образ этого полковника таким теплым получился. Человек, кто принял все происходящее так, как есть, пожертвовав своей карьерой, репутацией. Нужно обладать не просто смелостью, но и честностью. Даже если бывшему "Семицветнику" это не по душе, но он не станет относится к новым изменениям как многие его коллеги.
Получается, где-то в городе у Семицветников есть тюрьма, где содержаться подобные "мутанты". Могут ли герои, с помощью своих новых знакомых, попытаться освободить заключенных? Весь пленники попали туда в общем то не за преступления, а за то, что стали не такие, как обычные люди.
-
-
16.05.2015 в 15:23-
-
16.05.2015 в 18:00Что касается захвата в плен метрожителей и других Детей Ночи - у меня нет ощущения, что кого-то в то время "брали живыми". Хотя идея интересная. Я ведь только сегодня продумывал, как примерно будет развиваться сюжет дальше.
-
-
29.02.2024 в 09:55Посетите также мою страничку
nvspwiki.hnue.edu.vn/index.php?title=Th%C3%A0nh... открытие счета в иностранном банке физическим лицом удаленно
33490-+